«19 апреля в 17.00 Концерт лауреата международных конкурсов Алексея Комарова. Фортепиано, г. Москва», – гласили афиши. Что это, еще одна российская знаменитость удостоила наш город своим визитом? И да, и нет. Во-первых, имя Алексея Комарова известно не только в России, но и далеко за пределами СНГ, во-вторых, Алексей, как говорится, наш человек, наш земляк.
Он родился и вырос в Караганде, здесь же сделал свои первые шаги, в том числе и в музыке, здесь добился первых успехов. Его родители, мама – инженер, папа – шахтер. Люди простые и к музыке, в общем-то, никакого отношения не имеющие, вовремя заметили, что их сын с раннего возраста проявляет серьезный интерес к, казалось бы, совсем не детским телепередачам, а именно тем, что, так или иначе, были связаны с академической музыкой. Когда пришло время, решили отдать его в музыкальную школу, просто проверить, что из этого получится. Но уже при поступлении, Алексей обнаружил довольно высокие музыкальные способности – отличный слух и, главное, интерес и огромное желание заниматься музыкой. Первым педагогом Алексея по музыке была Валентина Николаевна Вейнгардт, которая помогла раскрыться его способностям и окрепнуть его таланту в годы учебы в музыкальной школе-интернате. Закончив его, Алексей поступил в Карагандинское музыкальное училище, где его педагогом стала Ольга Леонидовна Степанова. Это она уже после первого года обучения повезла своего воспитанника в Москву на Первый международный юношеский конкурс имени Шопена. Участие в этом конкурсе стало для молодого человека поворотным событием в его творческой судьбе. После успешного выступления юного пианиста пригласили учиться в центральную музыкальную школу при Московской Консерватории. Без экзаменов. Алексею тогда было всего шестнадцать лет.
– Легко ли было в столь юном возрасте покорять Москву?
– Я и не думал о том, чтобы ее покорять. Главное заниматься любимым делом, делать то, что тебе нравится. Благодаря учебе в Москве, я многое, конечно, увидел и узнал. Но сейчас для того, чтобы чего-то в жизни добиться, совсем не обязательно жить в Москве. Очень много талантливой молодежи из самых дальних уголков России имеют возможность принимать участие в международных конкурсах и заявлять о себе.
И все-таки далеко не всех принимают в Московскую Консерваторию без экзаменов.
И далеко не всем выпадает удача заниматься у такого педагога как Народный артист России, профессор Московской Консерватории Юрий Степанович Слесарев. Его имя хорошо известно карагандинским поклонникам академической фортепианной музыки, так как он не раз приезжал с концертами в наш город.
В общей сложности в Москве Алексей проучился 8 лет. В годы учебы, да и после, он не раз становился участником и лауреатом различных международных конкурсов. Самыми запоминающимися стали для него Международный конкурс «Памяти Артура Рубинштейна» в польском городе Быдгощ, на котором в 1996 Алексей занял пятое место,
V Международный конкурс пианистов им. И. Падеревского, там же в Быдгоще, но уже в 2001 году, где он получил вторую премию и приз зрительских симпатий, а также I Международный конкурс им. Листа, тоже в Польше, но в городе Вроцлаве в 1999 году. Он считает, что участие в этих конкурсах было для него настоящим везением. А чем, если не везением, можно тогда назвать тот момент, когда после участия в конкурсе, который проходил в Санкт-Петербурге, Алексей получил приглашение в Италию, позаниматься у знаменитого музыканта Лазаря Бермана в частной Фортепианной Академии города Имола?
– Я в то время уже закончил Консерваторию и потому занятия у Бермана были чем-то вроде стажировки, – рассказывает Алексей, – но эти полгода в Италии дали мне очень многое, и в плане творчества, и в плане развития общего, так сказать, кругозора. Что-то поменялось в мировоззрении вообще, новые ценности, новые идеи. Мне еще очень повезло, что я успел застать Бермана. Через год после окончания наших занятий Лазаря Бермана не стало.
-Алексей, чем Вы занимаетесь кроме концертной деятельности?
-Сейчас я работаю на кафедре фортепиано Российской академии музыки им. Гнесиных. И участвую в проекте, организованном Московской Консерваторией, в рамках которого профессора, преподаватели, доценты и ассистенты периодически выезжают на работу в Японию.
-Вы живете в Москве. Скучаете, наверное, по родному городу, по родителям? Часто приезжаете в Караганду с концертами?
-На карагандинской сцене я не играл уже больше трех лет. Так складывались обстоятельства. Меня приглашали из карагандинской филармонии, но я в то время был в Японии. Последний раз приезжал без концерта, просто навестить родителей два года назад. Конечно же, я по ним очень скучаю.
– Расскажите о своей работе в Японии.
– Та местность, где мы живем, работаем, – это далеко не столица. Скорее, сельская местность, провинция. Но даже в провинции поражает уровень и качество жизни, которого нет еще ни у нас, ни в России. Это касается и материальной базы учебных заведений: инструменты, оборудование и так далее. И таких бытовых условий, как в Японии, я тоже нигде не встречал. Да и сами люди – японцы, очень интересный народ. Вот, например, студенты: когда я собирался ехать в первый раз, очень переживал, волновался, смогу ли заручиться их доверием, оправдать их ожидания, найти контакт. Но это оказалось не так уж сложно. Там дисциплина на первом месте. Если эти молодые люди учатся музыке, то они знают ради чего и зачем они учатся. Нет прогулов, плохой успеваемости. Хотя, возможно способности у самых лучших из них где-то на уровне наших средних студентов, но всего они добиваются старанием и усердием. Они стремятся чему-то научиться, очень старательные. И благодаря настойчивости, терпению, старательности достигают очень хороших результатов. Поэтому работать с ними в этом плане легко.
– А как вы с ними общаетесь? Вы знаете японский?
– Я, наверное, никогда не смог бы выучить японский язык, настолько он сложный, из-за письменности в первую очередь. А общаемся мы через переводчика. Конечно, это не совсем удобно, но работать можно. Вообще же незнание языка очень осложняет жизнь.
– Нет желания остаться насовсем в стране восходящего Солнца?
-Япония очень интересная страна, и у нас во время работы есть возможность куда-то поехать на экскурсии, посмотреть достопримечательности. Культура, традиции – все очень интересно. И еще просто поражает отношение к людям. Приходишь в магазин, тебя встречают с поклоном, провожают с поклоном, чек двумя руками отдают и благодарят за то, что посетил их магазин. И это не потому, что ты иностранец с европейской внешностью, а просто потому, что ты человек, ты покупатель. Там ко всем такое отношение, такая культура. В университете, например, здороваются все, даже те, кто тебя впервые видит.
Но долго жить там тяжело, в том числе и из-за языка. К тому же медицина там очень дорогая. Многие и хотели бы остаться в этой стране, но бывает, что некоторые не выдерживают и трех месяцев, что длится наша, так сказать, «вахта». Мы периодически выезжаем в Японию на три месяца. Вот и сейчас из Караганды, я заеду на день-два в Москву, а потом сразу в Японию.
– А как вам японская кухня?
– Настоящие японские рестораны, мало, чем похожи на те, что можно встретить в Москве. И меню в них, естественно, отличается. Я вообще-то, не так много пробовал – рыба, морепродукты, конечно же, суши. Я даже сам научился готовить суши. Знакомые пробовали, сказали, что я теперь могу открыть в Москве японский ресторан.
– И как Вы готовите суши? Может быть, поделитесь рецептом?
– Сначала, я нашел какую-то инструкцию – рецепт. Но точно по нему готовить очень сложно. Я этот рецепт немного упростил. Вообще набор продуктов такой: рис, рыба, морские водоросли, специальные соусы, васаби, например. Но сразу скажу: у нас такое блюдо приготовить, практически невозможно. Рыба нужна специальная и как минимум свежая. Не свежемороженая, а именно свежая. И к тому же такая, которую, без вреда для здоровья можно было бы есть в сыром виде, ну а остальное – дело техники.
– Можно спросить Вас о личной жизни?
– Я не женат. Пока. Но в скором времени собираюсь жениться.
– Как зовут Вашу избранницу? Она тоже занимается музыкой?
– Мою невесту зовут Анна, по профессии она экономист и к музыке отношения не имеет. Не знаю, хорошо это или плохо. Одни говорят, что это к счастью, другие наоборот. Но сам я считаю, что это не имеет значения. Главное, чтобы между людьми были взаимопонимание и любовь.
– С личной жизнью все понятно. А каковы Ваши творческие планы на будущее?
– Идеальный вариант, то, что называют мечтой – это возможность ездить по всему миру, иметь контакты с разными людьми. В какой-то степени это пока удается. Где жить – не важно. Даже проживание в Москве не принципиально. Вообще, хотелось бы быть востребованным, хотелось бы и дальше расти в профессиональном плане, не только в качестве педагога, но и в качестве исполнителя. Не только учить студентов, но и самому еще чему-то учиться, общаться не только со студентами, но и современными музыкантами, композиторами.
-А из великих композиторов-классиков кому вы отдаете предпочтение?
– Этот вопрос мне очень часто задают, но я до сих пор не могу ответить на него однозначно. На одном из первых мест стоит Шопен, потом Рахманинов. Вообще раньше я выделял Листа и Шопена, как зарубежных классиков, Скрябина и Рахманинова, как русских. Рахманинов для меня всегда был на особом месте, причем не важно играю я его или нет. Сейчас я его не играю, но он остается для меня на одном из первых мест.
– Как Вы относитесь к современной музыке?
– Что касается эстрадной музыки, (Вы, ведь это имели в виду?), то, в общем-то, никак. Иногда приходится слушать где-то по радио или по телевизору, просто случайно. Иногда что-то нравится, но нет никаких конкретных предпочтений.
А если речь идет о современной академической музыке, то несколько лет назад совершенно случайно я для себя открыл одного композитора. Николай Капустин – довольно известный в определенных кругах современный композитор, живет в Москве, ему уже семьдесят лет. Пишет джазовую музыку. Как известно, джаз – это импровизация, а он именно пишет произведения, объединяющие два направления – непосредственно джаз и академическую музыку. На концерте в Караганде я собираюсь исполнить несколько его произведений.
– Вы знакомы с ним лично?
– К сожалению, нет. Очень хотел бы познакомиться с ним, пообщаться. Но пока не знаю, как это сделать. Я слышал, он очень закрытый человек и ведет замкнутый образ жизни. В Японии, кстати, он сейчас очень популярен. Возможно потому, что они любят все необычное, экзотическое, а сочетание джаза и академической музыки – это очень необычно.
-Существует ли какой-то «потолок» в профессии музыканта, когда человек может сказать, что достиг всего, чего только возможно, всему научился и дальше уже расти некуда?
– Все зависит от самого человека. Можно заниматься преподавательской деятельностью и самому учиться всю жизнь. А можно в любой момент остановиться на достигнутом и сказать себе «стоп, хватит». Вообще же, как говорится, нет предела совершенству, если есть желание и интерес к саморазвитию, причем это касается не только музыки, но и жизни вообще. Каждый человек сам для себя определяет свой «потолок».
Татьяна Домашевич, журнал EUROHOUSE, №4(8) май 2008.
